© Юстина Южная
Один день литературной редакции…
(нет, не только литературной, тут еще куча народу) :)
День так себе, средней занятости. Кто-то носится как угорелый, кто-то неспешно набивает очередной текст на компьютере… или пишет письма авторам… или задумчиво глядит в монитор (например, наш новый верстальщик). Техническая редакция, как всегда, не расслабляется. У них два тиража, которые, разумеется, надо сдать одновременно. И желательно вчера. А мы – литературка – сегодня более или менее свободны, расплескались со срочнейшими, жутчайшими тиражами в 24 открытки и расслабляемся… или покой нам только снится?
На длинном столе разложены макеты официалки. Над ними склонились двое.
– Калуга будет вопить… – обреченно сообщает технолог.
Света – технический редактор, работающая давно, а потому более искушенная в данном вопросе, чинно качает головой.
– А что делать? Пусть вопит и делает, как получится. С нас взятки гладки.
– Ну да, правильно, куда там выбирать, там выбирать уже некуда. Пусть делают так.
Разговор посторонним лицам непонятный, но весьма содержательный.
Не-е-т, покой нам действительно примерещился. Дизайнер Василина неслышно появляется в комнате и радостно шлепает на стол стопочку макетов.
– Вот, девочки, это из нового тиража. Здесь немного, всего шесть открыток.
– Ага, – кивают девочки, страдальчески переглядываясь, и одновременно протягивают руки.
– Все надо прятать, – ругается вполголоса техред Анька, опять у нее кто-то что-то стащил. – Да что же это такое… Полоса седьмая – лак, – это уже верстальщику.
Затем срывается с места и убегает к дизайнерам. Возвращается.
– Дима, ну нельзя же так!..
Подхватывает макеты и опять убегает.
Надя-аналитик втолковывает технологу:
– Я только что отправила эти яйца… так что ничего не знаю.
Это мы только что закончили программу Пасхи…
Смотрю на детский макет. Вдумчиво так, серьезно… минут двадцать уже смотрю… Кошмар какой-то, надо пойти чайку налить, голова совсем не варит.
Маринка бодро стучит по клавишам – письмо Миле, не иначе. Тираж ведь… нужно спасать ситуацию…
От созерцания макета меня отрывает звонок с охраны.
– К вам пришли.
– Кто?
– Васильева.
– Спасибо. Иду.
Ну вот, хоть прервусь на автора.
Вернулась.
– Я шоколадом обляпилась, – сообщает дизайнер Танька. – Ну что такое, то чай пролила, то вот шоколад.
За окном возятся строители, в помещении пахнет тухлятинкой – говорят, суперсовременный утеплитель. Честное слово, я согласна на старый, несовременный… даже нет, я просто настаиваю на старом добром утеплителе! Строителей мои выкладки ни мало не трогают.
Макет, кажется, поддается гипнозу, я понимаю, какой нужен текст. Так, все вперед, на штурм!
– Не печатайте на фазер, – грустно просит Танька. Наклоняется над принтером, ворошит бумажки. И еще более грустно повторяет. – Не печатайте на фазер, пожа-а-алуйста.
Проходит два часа.
– Не печатайте на фазер, – теперь жалобно взывает уже Наташка. – Не печатайте, пожалуйста, на фазер.
Видимо, ритуал.
Кричу нашему новому литреду:
– Тань, как у тебя с мужиками?
– Интересный вопрос, – задумчиво констатирует она и ворошит подборку текстов для «мужских» открыток.
В почте письмо от нового автора. Так-с, посмотрим, что пишут. Стих на свадьбу. Читаем.
«Глаза сияют, смех искрится…» Хм, ну ладно, пусть искрится, что тут поделаешь.
«И даже пусть через года…» Так все-таки «даже» или «пусть»?
«В душе огонь тот сохранится
Что пламенем зажег сердца.» М-да, «огонь, зажегший пламенем» впечатляет. А «года-сердца» это такая новая рифма?
Эх, работать и работать…
Детский текст готов. Но моя радость была бы не полной без стопки новых макетов. Три следующих тиража. И откуда они их берут? Хотя понятно откуда, из плана. Сдачу в печать новинок никто не отменял.
– Дима, распечатай мне 83-е сердце! – просит техред Машка, не отрываясь от фигурного вырезания бумажных сумок.
Ко мне же направляется грозный Саня:
– Презервативы готовы?
Честно отвечаю:
– Нет, еще не давала задание. У нас тираж, подожди.
Саня – руководитель юмористической группы недоволен.
Захожу к маркетологам попросить подборку открыток конкурентов. Они добросовестно ищут нужный конвертик, не переставая тихо ругаться:
– Эта бабушка никуда не годится! Нам такая бабушка не нужна.
Возвращаюсь на место.
Вспоминаю. Иду к дизайнеру Инке.
– Ин, у тебя прошлогодние родственники сохранились?
-Ага.
– У нас есть Милина неиспользованная бабушка! – кричу я Маринке.
Маринка радуется. А я, задумчиво глядя на принтер, сообщаю:
– Марин, твои родственники ползут.
Рабочий день подходит к логическому концу. А к нам подходит директор издательства. «Девочки, у нас намечается одна интересная серия. Там будут очень важные тексты. Завтра подходите, обсудим». Девочки переглядываются. А что делать… литературная редакция.
