А послезавтра - танцы
© Юстина Южная
Тихо закурлыкал звонок телефона. Раз, другой. Но Кристина его не слышала, погруженная в чтение договора. Трубку подняла соседка по длинному рабочему столу.
– Стюша, это тебя!
Кристина оторвалась от бумаг. Кашлянула.
– Меня? Кто?
Та пожала плечами.
– Мужчина…
– Алло, – осторожно проговорила Кристина в трубку.
– Привет, зайчонок!
– Ой, Сашка, ты? Привет!
Муж редко звонил ей на работу, разве совсем уж в особых случаях, поэтому Кристина имела все основания удивиться и…удивилась.
– Что случилось?
– Да вот, взял копию трудовой в отделе кадров, так что остались только две твои справки. И все, можно идти в банк, подавать документы.
Кристина возликовала. Они почти справились!
Несколько лет покупка квартиры представлялась совершенно несбыточным сном, но на этот раз все, кажется, сдвинулось с мертвой точки. Повышение зарплаты (они работали в разных фирмах, но их начальство, как сговорившись, практически одновременно подняло оклад обоим) дало, наконец-то, шанс попробовать ипотеку.
Кристина знала, сколько это значит для Сашки. Его мотания по общагам, а потом – уже их совместные, после свадьбы – по съемным квартирам выпивали силы. Заставляли считать себя никчемным, ничего не сделавшим в этой жизни неудачником. Должен мужик иметь свой дом, чтобы ощутить себя хозяином, главой семьи. Должен, и все тут.
Кристина понимала.
Хотя ей в маленькой съемной однушке жилось, в общем-то неплохо – муж рядом, работа есть – но свое это свое.
Итак, дело за ней. Нужно взять две справки из диспансеров, и лучше это сделать как можно быстрее, потому что цены на жилье растут с невероятной скоростью. Жаль только, как раз сейчас она заболела. Скребущее горло, нехороший грудной кашель, сопли из носа, температура, слегка перевалившая за 37. А на улице нежданно мороз грянул. Впрочем, почему нежданно… конец октября, самое время. Ну ничего, до работы же дошла, значит и до диспансеров этих доберется.
– …а завтра я схожу с тобой, – продолжал Сашка. – Вместе возьмем эти справки. Они вроде до часу работают.
– Да? Правда, сходишь?
Кристина удивилась во второй раз. Обычно по субботам муж, вымотанный до предела, отлеживался дома. А тут вдруг… надо же.
– Ну давай пойдем вместе, – тут же согласилась она, улыбаясь.
– Договорились. Стюшка, слушай, я сегодня задержусь на часик. Где-то в семь, может, чуть позже выйду. Работы много. Ладно?
– Конечно. Только не сиди там долго, пятница все-таки; работа от тебя никуда не денется. Придешь в понедельник, а она тут, как тут.
Муж засмеялся.
– Ну все, целую, зайчонок, пока! Побежал я.
– Целую! Пока! – откликнулась Кристина и положила трубку.
Глянув на часы, продолжила чтение договора. Но мысли уже побежали в другом направлении. Оба диспансера по рабочим дням принимали до семи вечера, значит можно успеть заехать хотя бы в один уже сегодня. Тогда завтра Сашке не придется тащиться с ней в два разных места. Да и на фильм, который хотелось сегодня посмотреть, вполне успеет. Хм… Она поерзала на стуле, задумчиво погрызла кончик карандаша.
Пожалуй, придется отпроситься с работы на полчасика пораньше, иначе нет никаких гарантий, что успеет добежать до места назначения. Она же там ни разу не была. Заблудится еще. С нашими улицами-закоулками – как нечего делать. Приняв решение, Кристина удвоила скорость чтения, и к половине шестого договоры были готовы.
Отпустили без проблем; она было подхватилась... Но в отделе нежданно нарисовался начальник, а следом – Сам. Генеральный. Добровольцы шустро соорудили стол и торжественно водрузили на него шампанское, фрукты и конфеты. Народ, не посвященный в тайнодействие, зашушукался – по какому поводу праздник? И тут Кристине пришлось удивиться третий раз за этот вечер. Генеральный средней пафосности голосом объявил:
– Дорогие мои, хочу поздравить вас с успешным окончанием месяца. Мы все неплохо поработали, но особенно меня впечатлили именно ваши результаты. Я вообще, давно заметил, что из всей фирмы только ваш отдел выполняет план точно в срок…
Народ засмеялся.
– Так что решил вас как-то поощрить, – генеральный улыбнулся. – Оставляйте на сегодня свои дела, подходите, угощайтесь, а мы с Сергеем Валентиновичем вас покинем, чтобы вы чувствовали себя совершенно свободно.
Все захлопали, ребята потянулись к шампанскому, девчонки немедленно полезли за шоколадными «мишками».
Кристина растерялась. С одной стороны, надо бы уже бежать, она ведь приняла решение. С другой, такая щедрость со стороны директора случалась, на ее памяти, впервые, и не отметить с коллегами как-то… неуважительно что ли.
Она вздохнула, перевела взгляд с собранной сумки на стол с фруктами. Ну нет, обещала, значит, обещала. Пусть даже только самой себе. Быстренько попрощавшись с девчонками и поймав на себе парочку недоуменных взглядов, подхватила сумку и бегом спустилась по лестнице.
Времени оставалось впритык, поэтому шла она очень быстро. В метро, по переходам, из метро, по темной улице, перерытой строителями… Холодный северный ветер залетал под пальтишко и, несмотря на теплую кофту и шарф, продувал насквозь. Только бы не заболеть! Кристина прижимала руки к груди, чтобы хоть как-то сохранить стремительно ускользающее тепло. Или, может, повернуть назад? Пойти домой? Ведь не лучший вариант простыть окончательно и свалиться с ангиной или воспалением легких. Или нет, раз уж подорвалась, топай до конца. Сашка будет рад, он о квартире лет пятнадцать мечтает… Вот сейчас возьму справку, и мы будем на один шаг к этому ближе. Господи, только помоги не заболеть!
Она боялась, что пропустит нужный дом, но, к счастью, диспансер нашелся сразу. Кристина влетела в помещение запыхавшаяся и взмокшая, как мышь, расстегиваясь на ходу. Посмотрела на большие часы в холле – 18:44. Еще успевает!
Тетенька в регистратуре без вопросов выписала нужную справку, медсестра (или это была врач?) подтвердила, что все в порядке, и Кристина без одной минуты семь вышла наружу. Сначала хотела подождать еще немного в холле, остыть и только потом отправляться на улицу, но диспансер закрывался, да и неудобно, в общем, было топтаться рядом с охранником, косившимся на растрепанную посетительницу.
Кристина пошла обратно, пытаясь скорее добраться до тепла подземки. Добежав, нырнула в метро и, наконец, почувствовала себя спасенной. Организм вроде выдержал и заболевать не собирался. Вот спасибо, Господи! Хотя, надо еще завтра проверить. Но, главное, она была довольна. Очень-очень довольна. Взяла-таки эту несчастную справку. Остался последний рывок. Муж будет рад.
В восемь Кристина сидела в кресле и пила горячий чай с медом. Сашка не пришел, но по расчетам вот-вот должен был появиться. По телевизору шел тот самый фильм. Ей нравилась история мистера Кларка – он взрослый, он занялся бальными танцами, он нашел в себе силы устоять перед страстной притягательностью красавицы-учительницы и подарить счастье танца собственной жене. Близкий сюжет…
Кристина давно занималась сама и очень хотела, чтобы муж однажды переступил порог танцзала. Но Сашка был загружен делами. Всегда. Работа, компьютер, сломанные железки, помощь друзьям… Слишком занят для того, чтобы танцевать с женой.
Она понимала.
Муж не просто работал, он работал для нее, для семьи; он пытался построить свой дом. Она понимала.
На экране Ричард Гир сначала неумело, а потом все более уверенно учился танцевать румбу, вальс и квик-степ. Кристина наблюдала за ним, время от времени поглядывая на часы – сколько раз за сегодняшний день она уже это делала! – девять, десять вечера… В пол-одиннадцатого она не выдержала, набрала номер на мобильнике. Конечно, Сашка не любил таких «контролирующих» звонков. Мол, где шлялся, что делал? Но... она волновалась. Просто волновалась.
Муж взял трубку сразу, каким-то тихим, виноватым голосом сказал, что уже едет, и отключился. Кристина отложила телефон, завернулась в теплый плед. Очарование фильма несколько померкло. Но, глядя на улыбающихся танцоров, она все же позволила себе помечтать, что однажды вот так же будет стоять на танцполе, и ее вызывающе страстно или наоборот торжественно-скромно будет обнимать он. Ее Сашка.
Сашка пришел в одиннадцать.
– Привет, муж, – Кристина высунула нос из-под пледа, помахала рукой. – Кушать хочешь?
Сашка отвел глаза и странно качнулся.
– Да, хочу, но не буду. Стюшка, я пьян.
Кристина встала с дивана. Голос, вопреки желанию, похолодел.
– А что такое… Почему?
– С ребятами на работе день рождения отмечали. Последние выходные...
Кристина перевела взгляд на календарь.
– Да, забыла, у вас же всеобщее отмечание в конце месяца… Ну ты хоть позвонил бы, сказал, что задерживаешься. Я же волнуюсь.
Говорила коротко, сухо, не в силах полностью побороть отвращение, которое с детства испытывала при виде пьяных.
– Прости, я сам совсем забыл. Сначала работал, а потом… вот…
Он попытался ее обнять, но Кристина вывернулась, не желая вдыхать запах винных паров.
– Не надо, Саш. Все понятно. Так что, кушать будешь?
– Нет, не буду. Я лучше спать лягу.
– Как хочешь.
Сашка зашел в ванную, а Кристина отправилась на кухню, убирать в холодильник несъеденный ужин.
Еще пару лет назад, она бы стала выяснять отношения, требовать, чтобы ей объяснили такое поведение, может быть – плакать, жаловаться на раненые чувства. Но за два года произошло слишком много событий. Событий, сделавших ее чуточку взрослее. Семья, как ни крути…
Вымыв посуду, Кристина заглянула в комнату. Муж сидел на кровати, держась за живот, и выглядел теперь скорее уставшим, нежели пьяным.
– Стюшка, прости, зайчонок.
Она опустила глаза, пробормотала «угу» и снова пошла на кухню, проверить выключен ли газ. Из ванной донеслись какие-то подозрительные звуки. Кристина повернулась посмотреть. Мужа тошнило.
– Может, тебе активированный уголь дать? – спросила она.
Жалость? Брезгливость? Любовь?
– Нет, нет, не надо, – промычал Сашка. – Я спать.
Кристина кивнула:
– Хорошо. Ложись.
Сашка упал на кровать, еще раз, уже проваливаясь в сон, шепнул: «прости», и выключился. Кристина посмотрела на него, поправила ему одеяло и вышла налить себе еще чаю. Спать не хотелось. Хотелось танцевать.
Пятница, суббота, воскресенье… В воскресенье она снова пойдет на танцевальное занятие.
Что ж, план понятен. Сегодня – спать. Завтра – разговор с мужем и последняя справка. А послезавтра… а послезавтра будут танцы.
Москва, октябрь 2005 г.
